Григорий Климовицкий. "Пленительная игра воображения".

 

Искусство относится к жизни, как вино к винограду.

Античное изречение

 

        История моего знакомства с Николаем Лукашиным проста. В ЦДХ в 1995 году проходила его персональная выставка и я, как искусствовед, участвовал в ее проведении. Произведения художника были его естественным продолжением, и вместе они представляли целостный и самостоятельный художественный мир, со своей удивительно притягательной атмосферой и редкими непосредственностью и искренностью.  Довольно скоро знакомство переросло в дружбу. Поэтому я не претендую здесь на полную объективность моих оценок его искусства, впрочем, по-моему, вполне объективных оценок в искусстве не может быть. Искусство находится в прямой зависимости от своего творца. Без понимания этой зависимости восприятие искусства будет неполным. Поэтому я хочу подчеркнуть доминанту характера Николая Лукашина - артистизм его натуры, причем это качество органично проявляется и в повседневном общении. Его стихия - розыгрыш, изящный и необидный. Лукашин музыкально одарен, он - талантливый поэт. В его искусстве живописи нашли отражение эти замечательные качества личности Николая. У Лукашина есть свое собственное видение, своя оптика, которую он приобрел в процессе неотступного общения со зримым миром. Писать с натуры для него означает вовсе не копировать внешний мир, но воплощать свои ощущения. Вчитываться в природу - это интерпретировать ее как совокупность красочных пятен, соседствующих друг с другом в согласии с законом гармонии.

        Любимое определение искусства у Томаса Манна - «серьезная игра». А для серьезной игры требуется отвага. Такая игра, причем высокоталантливая, является творческим методом Николая. В серии московских пейзажей он виртуозно синтезирует натуру с условно трактованными человеческими фигурами и игрушечными машинами. Этим он добивается необычного эффекта. Подлинный художник ощущает красоту с особой ясностью и передает ее с техническим совершенством. Изображая нечто, чего он никогда не встречал, он предвосхищает то, что природа стремится внушить нам. Это сопровождается такой степенью проницательности, что, познавая в отдельной вещи ее идею, художник понимает природу с полуслова. Органично совмещая объективное и субъективное, Лукашин добивается создания произведений единичных и особенных. Они внутренне гармоничны и полны поэтической атмосферы. Красота его художественных полотен, плавность и уравновешенность всей композиции, артистичный рисунок, благородство тона и цвета, восходят к творческой практике членов художественного объединения «Тринадцать» и, в частности, Т. А. Мавриной. Для художников группы «Тринадцать» характерно эмоциональное, романтическое восприятие действительности. Стилистика рисунка отличается преобладанием живой, гибкой линии, передачей пространственной и воздушной среды. Перечисленные выше качества сродни творческим устремлениям нашего автора. Они явственно звучат в таких произведениях: «Розовое солнце над океаном», «Белеет парус», «К морю», «Синее море» и «Море с нами». Полнота восприятия произведения, богатство гаммы эмоций, которые испытывает зритель, зависят от мастерства художника. Чем выше авторское мастерство, тем полнее эмоциональное проникновение в произведение. Лукашин искусно и тонко использует свет, чтобы подчеркнуть и усилить эстетическую ценность произведения. Большое внимание художник уделяет поверхности холста, разнообразя фактуру, которая также играет значительную роль в эмоциональном восприятии произведения. Она (фактура) то ровная и спокойная, как в городских пейзажах, то шероховатая и взрывная, как в «Тинэйджере» и «Кофе с котом».

        «Мир художника - в его глазах, которые, в свою очередь, формируют его душу. Воспитать эти глаза, а через них достичь душевной тонкости - высший долг художника». Это глубокое по смыслу высказывание замечательного художника Марианны Веревкиной очень соотносится с художественным складом и всей творческой практикой Николая Лукашина. Его творчество - прямое отражение его тонкого душевного устроения и высокого эстетического идеала.

        Леонардо утверждал, что цель художника - сотворение тайн. Тайны живут в произведениях Лукашина, сообщая им особую, волнующую ауру («Ожидание», «Дама с котом», «Кофе с котом»). Живопись - живой полнокровный организм.  В нее можно не только всматриваться, воспринимая лишь верхние пласты ее значения, а как бы вслушиваться в нее, проникать в ее глубинный смысл, нередко неожиданный и даже мистический, что и сообщает картине таинственную и притягательную силу. В произведениях Николая Лукашина звучит тихая, без фальши мелодия, создаваемая умелой оркестровкой цветовых созвучий. Она подобна долгой скрипичной ноте. Художник наделят свои картины движением и тайной жизнью. Гармония его художественных полотен построена по контрастному сопоставлению плоскости и объема, прямой линии и кривой, цвета и фактуры. Пространство и время в картине создают единый континуум.  От них исходит эманация тихой грусти, означающей искренность в творчестве.

        Николай Лукашин отличается от многих своих коллег по цеху тем, что чрезвычайно отзывчив к проблемам духовной или эстетической высоты в любых проявлениях творческой мысли, каким бы языком они ни были высказаны. Он обобщил для себя опыт искусства модерна и сумел сохранить при этом особенность собственного почерка. Обладая «безграничным вкусом» (по К. Чапеку современный художник обязательно должен им обладать), он мог бы повторить изречение, принадлежащее христианским подвижникам первых веков: «Дух дышит, где хочет!». Сказанное выше не означает неразборчивой «всеядности». Проявления пошлости, эпигонства, угождения невысоким вкусам, моде ему отвратительны. О живописном мире Николая Лукашина можно говорить еще много, открывая в нем все новые стороны и черты. Творение не закончено, оно продолжается, оно бесконечно, как бесконечен сам источник творчества, как бесконечна жизнь.

        «Дарование есть поручение, нужно исполнить его во что бы то ни стало» (Е. А. Баратынский). Николай Лукашин исполнил свое высокое поручение.

Григорий Климовицкий